Деяния Святых Апостолов

Заключение Петра и Иоанна в темницу и следствие речи Петровой (1-4). Допрос апостолов в Синедрионе и ответ их (5-12). Недоумение Синедриона и освобождение апостолов (13-22). Молитва апостолов и новое чудесное знамение (23-31). Внутреннее состояние первенствующей Церкви (32-37).

1-3 "Когда они говорили...", следовательно, речь апостолов была прервана священниками.

"Приступили священники и начальники стражи..." - oi iereΐV kai o strathgoV tou ierou... Определенные члены греческого подлинника указывают здесь на "определенных священников", проходивших в ту неделю чреду служения при храме (ср. Лк I:5). Священники вступаются здесь из досады на то, что апостолы, не имея, по их мнению, законного уполномочения, учат народ во храме.

"Начальники стражи...", состоявшей из левитов и наблюдавшей за благочинием, тишиной и порядком в храме, особенно во время богослужения. Это был тоже священник.

"Саддукеи" - участвуют во взятии апостолов из досады на их учение о воскресении мертвых, коего они, как известно, не признавали.

Хотя в качестве первой меры против нарушения апостолами спокойствия в храме было вполне достаточно простого устранения их из храма или просто запрещения говорить, однако на деле видим гораздо большее. Священники и прочие, пришедшие с ними, наложили на апостолов руки и заключили под стражу до утра. Это заставляет думать, что деятельность и личность апостолов уже обратили на себя беспокойное внимание властей, и последнее событие во храме послужило лишь достаточным поводом к представлению их на высший суд.

"Уже был вечер". Апостолы шли на молитву в час 9-й (по-нашему третий пополудни). Значительное время могло пройти между исцелением хромого и речью Петра к народу, пока разгласилось чудо и сбежался народ. Могла затянуться и самая речь Петра, быть может, изложенная Дееписателем лишь в краткой своей сущности. Понятно отсюда, что и взятие апостолов произошло в такое время вечера, когда Синедрион было бы трудно собирать, да и излишня была такая спешность: достаточно было сделать то, что было сделано - заключить под стражу до утра.

4 "Около пяти тысяч..." - мужей (andrwn) - кроме, как видится, жен и детей. Число обращенных на этот раз превзошло даже первый успех дня Пятидесятницы, очевидно потому, что, кроме силы апостольского слова и величия чуда, и сам народ уже более являлся предрасположенным к вере во Христа всем поведением верующих, вызывавших народные симпатии, и необычайными действиями апостолов.

Хорошо объясняет успех проповеди апостольской св. Златоуст: "уверовали около пяти тысяч..." Что это значит? Разве они видели апостолов во славе? Не видели ли, напротив, что их связали? Как же уверовали? Видишь ли явную силу Божию? Ведь и тем, которые уверовали, надлежало бы сделаться от этого немощнее, но они не сделались. Речь Петра глубоко бросила семена и затронула их душу".

5-6 Из перечисления собравшихся во Иерусалиме видно, что это было полное собрание Синедриона - в том самом составе, как и при суде над Иисусом Христом (Анна, Каиафа).

"Иоанн и Александр и прочие" - неизвестные из истории члены рода первосвященнического, имевшие, по-видимому, тогда большую силу в Синедрионе.

7 Едва ли члены Синедриона не знали, каким именем и какой силою апостолы совершили чудо, приведшее их на высший суд. Если же они задают все-таки такой вопрос то или для того, чтобы на собственном сознании апостолов основать обвинение их в богохульстве или же по толкованию Златоуста - "они предполагали, что апостолы, убоясь множества, отрекутся, и думали, что они этим все исправят..."

8 "Исполнившись Духа Святаго" - особым образом, для защиты правого дела, согласно обетованию Христову (Мф X:19-20 и др. ).

9 Условная форма ответа апостолов на вопрос Синедриона содержит прежде всего в себе тонкое и сильное указание на несправедливость суда над апостолами за их помощь болящему.

"За это, конечно, надлежало бы увенчать нас - как бы так говорят апостолы (Злат. ) - и провозгласить благодетелями, а вместо того нас судят за благодеяние человеку немощному, небогатому, несильному и неславному..."

10 Апостол указывает на непререкаемость чуда исцеления и ту силу, которою оно совершено. Это - сила и имя Иисусовы.

11-12 В объяснение значения и силы имени Иисусова Апостол приводит изречение псалма, которое однажды Сам Господь приложил к Себе пред начальниками иудейскими (Пс CXVII:22 ср. Мф XXI:12). По смыслу этого изречения, Мессия представляется основным краеугольным камнем, которым пренебрегли строители здания. Распятый Христос и был этим именно Камнем, который они, зиждущие, руководители религиозно-нравственной жизни народа, пренебрегли при устроении теократической жизни народа, но - несмотря на все - этот Камень, по воле Божией, все-таки сделался главою и основою нового здания Царства Божия на земле. Смело применяя этот смысл приведенного изречения к современным начальникам народа, распявшим Иисуса, Апостол заключает свою речь величественным исповеданием Иисуса истинным Мессиею, Имя Которого - и только одно оно - заключает в своей силе спасение всей поднебесной - не только временное (вроде исцеления больного), но - что еще важнее - вечное и всеобщее (спасение от грехов со всеми последствиями их, включая и самую смерть).

13 Смелость Петра и Иоанна, которые из положения обвиняемых перешли в положение основательных обвинителей полного состава Синедриона, приобретала силу в их известной всем недвижности и простоте и вызывала понятное удивление и смущение. "Возможно быть и некнижным и непростым, и простым и некнижным, но тут совпадало и то и другое. Потому и удивлялись, когда Петр и Иоанн говорили и ораторствовали..." (Феофил. ).

14 Признание в апостолах постоянных спутников Иисуса уверяло всех, что эти люди действительно продолжали дело Учителя своего, столь ненавистное всему Синедриону, только что предавшему Господа на смерть. Это служило, по-видимому, к неизбежному осуждению апостолов на ту же участь, путем обвинения в религиозном или политическом преступлении. Но присутствие при сем и самого исцеленного сковывало на сей раз всякую решимость Синедриона, который ничего не мог сказать вопреки представленному апостолами истинному объяснению чуда.

Каким образом попал в Синедрион исцеленный? Вероятно, по распоряжению самих властей, которые надеялись вынудить у него отрицание чудесности исцеления, как некогда при исцелении Господом слепорожденного (Ин IX гл. ) Но как тогда, так и теперь, Синедрион ошибся в расчетах и лишь усугубил свое посрамление и несправедливость.

15-18 Решение, какое предпринимает Синедрион по делу апостолов, представляет собою решение людей растерявшихся. Сами они говорят, что всем, живущим в Иерусалиме, известно явное чудо апостолов, и в то же время делают распоряжение, чтобы оно не разглашалось в народе. Впрочем, мысль решения, по-видимому, направлена более на характер объяснения чуда, нежели на самое чудо как факт, запрещать разглашение которого было уже поздно и наивно. Синедрион запрещает именно говорить об имени Иисуса, силою Которого апостолы объясняли совершение чуда. "Какое безумие! - восклицает по сему поводу Златоуст зная, что Христос воскрес и имея в этом доказательство Его Божества, они надеялись своими кознями утаить славу Того, Кто не удержан был смертью. Что сравнится с этим безумием? И не удивляйся, что они опять замышляют дело несбыточное. Таково уже свойство злобы: она ни на что не смотрит, но везде бывает в замешательстве..."

"Отнюдь не говорить никому из людей и не учить о имени Иисуса..." - не говорить даже частым образом и не учить публично.

19 "Справедливо ли пред Богом слушать вас более, нежели Бога?.. " Свое дело апостолы делают по повелению Божию, очевидным и достаточным знаком чего служат чудеса. Это повеление тем для этих обязательнее и властнее, что оно заповедывает им проповедовать не какие-либо далекие отвлеченные, непроверенные истины, а то, что они сами видели и слышали. Отказаться от права говорить об этом невозможно, ибо это было бы равносильно разумного человека сделать бессловесным. Этим дается понять также и то, что повеление Синедриона само вышло из рамок согласия с требованиями здравого разума и законов совести и, как такое, само справедливее заслужило той участи, на какую теперь дерзает обрекать Божественные повеления.

21 "Не находя возможным наказать их...", греч. mhden euriskonteV to pwV kolaswntai antouV... точнее слав. : "ничтоже обрятше, како мучить их...", то есть: не находя того, как, на каком основании наказать их.

"По причине народа..." - (ср. Мф XXVI:5 и др. под. ), из боязни пред ним, ввиду такого массового сочувствия и расположения к апостолам.

23 "Они пришли к своим..." Свои в это время были в общем собрании (ст. 31), вероятно, молясь об освобождении апостолов и благополучном исходе их дела (ср. XII:5).

24-27 "Единодушно... сказали..." Вероятно, один кто-либо из присутствовавших, может быть, Петр, был выразителем молитвенных чувств верующих, которые, повторяя в себе слова его молитвы, делали ее, таким образом, единодушною молитвою целого общества (ср. I:24).

В основу молитвы положено изречение II псалма Давидова, в котором с евангельскою наглядностью изображается восстание царей и князей народных против Мессии и Самого Пославшего Его, что и случилось при осуждении и распятии Иисуса. Так как апостолы продолжали дело Мессии, то и настоящее восстание на них являлось точно так же восстанием "на Господа и на Христа Его", почему и вызывало молитву об их защите и укреплении. "Они приводят пророчество, как бы требуя от Бога исполнения обещания и вместе утешая себя тем, что враги их замышляют все тщетное. Таким образом, слова их значат: приведи все это к концу и покажи, что они замышляли тщетное". (Злат., ср. Феофил. ).

Принадлежность приводимого псалма Давиду не видна из надписания самого псалма, но, вероятно, указывается здесь апостолами в силу предания.

"Помазанного тобою...", on ecrisaV... точнее слав. : "которого ты помазал..." Это последовало в крещении Его, при сошествии на Него Св. Духа.

28 "Сделать то..." Враги Христовы хотели сделать совсем другое - убить Иисуса, как непризнанного Мессию, но в действительности, сами того не ведая, сделали то, чему предопределила быть рука Божия всемогущества - смертью Мессии искупить все человечество и восстановить в прежнее достоинство и славу (ср. Злат. и Феофил. ).

30 "Тогда как Ты простираешь руку твою на исцеление..." - греч. en tw thn ceira sou ekteinein se eiV iasin, точнее слав. : внегда руку Твою прострети Ти во исцеления... Здесь выражается не простое указание на сопровождающие дело апостолов знамения, как недостаточно оттеняет русский перевод, а обусловливающая успех этого дела необходимость, составляющая посему тоже предмет их молитвы. "Дай смело говорить слово твое, в то время (en tw, т. е. cronw) как ты будешь помогать (помогай!) с Своей стороны исцелениями и знамениями" - вот мысль апостолов, искаженная русским переводом.

31 "Поколебалось место..." - это было не естественное землетрясение, но чудесное (уже по тому, что поколебалось лишь место собрания), означавшее услышание молитвы их Богом, а вместе явившееся предвестием другого дальнейшего чудесного происшествия - исполнения верующих дерзновенною силою Духа Святого. Оно было также символом Божия всемогущества, уверявшим апостолов, что им нечего страшиться угроз Синедриона, что защитить их силен колеблющий место их молитвенного собрания (Злат., Феофил. ). Таким образом, в ободрение собравшихся верующих Господь сейчас же исполнил их молитву и даровал, чего они просили: говорить со смелостью и поддерживать их слово знамениями и чудесами. Вот они и говорили так, и место собрания поколебалось.

32-33 Чудо исцеления хромого и великая нравственная победа апостолов над Синедрионом при первом его восстании на новое общество - были великим событием в первохристианской Церкви. С этих пор общество христиан умножилось почти втрое сравнительно с уверовавшими первого дня Пятидесятницы. Поэтому Дееписатель опять находит нужным сделать общие замечания о внутреннем состоянии этого умножившегося общества (32-37 ст. ). Как главную характеристическую черту этого общества, он указывает то, что у множества этого было полное единодушие и братская любовь: одно сердце и одна душа - совершенное единение в мысли, в чувстве, в воле, в вере, во всем строе духовной жизни. Подлинно, дивное явление в грешном, самолюбивом мире. Другая характерная черта, естественно истекавшая из первой - полное общение имуществ, не по принуждению и какому-либо обязательному для всех закону, а совершенно добровольно, в силу одушевлявшей всех братской любви и нравственного единения.

"Никто ничего... не называл своим...", хотя была собственность, но она братски предоставлялась всем нуждающимся, в меру их нужды, устанавливая общее довольство и полное отсутствие нуждающихся. Это было характернейшее и грандиознейшее в истории человечества общество взаимопомощи, не лишенное умной и сложной организации, с особою общею кассою, которая, с одной стороны, беспрерывно пополнялась выручкою жертвуемых и продаваемых имуществ в общую пользу, с другой - также беспрерывно поддерживала полное отсутствие в обществе людей бедных и нуждающихся. И во главе этой мудрой организации стояли не какие-нибудь великие государственные умы, а простые галилейские рыбаки, апостолы, или, лучше сказать, обильно разливавшаяся чрез них новая сила истинно-христианского благодатного одушевления, сила веры и любви ко Спасителю ("великая благодать была на всех их...").

Поясняя напряжение высокого одушевления верующих, Дееписатель делает упоминание о великой силе проповеди апостолов о воскресении Господа. Это воскресение есть основание всей христианской веры (1Кор.XV:14), а потому является основанием и средоточием и всей апостольской проповеди, конечно, составляя не исключительный, а лишь преимущественный, основной предмет этой проповеди.

34-35 "Все, которые владели..." - osoi kthtoreV uphrcon..., "елицы господие... бяху..." Более точный смысл выражения: не "все, которые...", а - "те, которые". Равно, как и "продавая их" не говорит о том, что владетели продавали все, не оставляя себе ничего. И то, и другое было делом доброй воли и братской любви каждого и позволяло самые разнообразные степени, чуждые и тени стороннего понуждения (ср. V:4).

"Полагали к ногам апостолов..." - в полное их распоряжение и ведение.

36 В качестве примера упоминаемых добрых пожертвований, вероятно, более других поучительного, Дееписатель указывает Иосию, прозванного апостолами Варнавою, что значит сын утешения. Этот Варнава, впоследствии столь известный спутник Апостола Павла, был пророк (XIII:1), и прозвание его означало, вероятно, особенную утешительность его вдохновенно-пророческих речей (1Кор.XIV:3). Он был также левит. Это тоже замечательно: доселе не видно было случая, чтобы священное колено склонялось перед Христом верою в Него. Зато вскоре выступают упоминания о многих священниках, покорившихся вере Христовой (VI:7).

"Кипрянин родом..." - с острова Кипра, ближайшего к берегу Палестины на Средиземном море.

37 Священники и левиты могли иметь недвижимое имущество, как видно еще из примера пророка Иеремии (Иер XXXII:7 и дал. ).

Толковая Библия Лопухина
Подстрочный перевод
www.bible.in.ua