|
Молитва от лица Соломона о ниспослании мудрости. 1–4. Исповедание благости, всемогущества и мудрости Божией и высокого назначения человека. 5–8. Указание личных обстоятельств жизни. 9–19. Без премудрости человек не может познать волю Божию и исполнить свое назначение.
1-4. Вступление в молитву Соломона. Писатель говорит о Божественной благости, всемогуществе и мудрости и о высшем назначение человека. 1. В обращении писатель выражает ту мысль, что Бог, вследствие своего отношения к Израилю («Боже отцов» ), по причине Своей милости и в силу Своего всемогущества захочет и может наделить его мудростью. 2-3. Приводится дальнейшее основание, почему псевдо-Соломон надеется на исполнение своей молитвы. Это основание — в высоком назначении человека. Человек по самому своему устройству назначался Премудростью Божиею к господству над природой и высокому управлению миром (Быт II:19–20 ; Пс VIII:7 ; Сир XVIII:1–4 ). Такая его задача делает для него необходимым усвоение Премудрости Божией. «…управлял миром свято и справедливо…» Оба эти понятия («свято и справедливо» ) в Священном Писании часто соединяются вместе (Лк I:75 ; Еф IV:24 ); первое означает устремление души к Богу, второе определяет должные отношения к ближним. 4. «Даруй мне приседящую престолу Твоему премудрость…» Поэтическое олицетворение Премудрости, как и выше (VI:14). «Не отринь меня от отроков Твоих» — ср. II:13 ст. 5-8. Царь мотивирует свою просьбу обстоятельствами личной жизни, причем в 5–6 ст. он указывает на свою природную слабость, общую у него со всеми прочими людьми, а 7–8 ст. на высокое назначение, данное ему от Бога: 1) быть царем Израиля и 2) построить храм. 9-12. Выполнить свое высокое назначение царь может только при помощи Премудрости, как Божественной силы, поэтому он просит Бога ниспослать ее от Святых небес. 9. «Премудрость… знает дела Твои…» (см. VIII:4); «присуща (παρούσα) была, когда Ты творил мир» . Здесь мысль не об одном только присутствии премудрости при творении, но и об участии в творении (ср. Притч III:19 ; VIII:22 ). 10. «Ниспошли ее от святых небес…» Небо называется святым, как место присутствия Божества. Однако, если здесь Бог с премудростью представляется обитающим на небе, то в других местах нашей книги идея вездеприсутствия Божества выражена весьма определенно (см. I:7; VII:22); из этого следует, что слово «небо» нельзя здесь брать в буквальном и топографическом смысле, а представлять следует символически, как сверхчувственный бесконечный мир. «От престола славы Твоей ниспошли…» «Престол славы» — образ величия Божия. 13-17. Молящийся снова возвращается к своей личности и дает своим мыслям общее направление. В то время, как до сих пор он говорил относительно своего назначения, как царя, теперь он говорит о себе, как о человеке вообще, что без мудрости для него невозможно познание божественной воли, и причину этого указывает (15 ст.) в зависимости человеческого духа от материального тела. 13. Ср. Ис XL:13 ; Иудифь VIII:13–14 ; Рим XI:34 ; 2 Кор III:5 . 15. «Тленное тело отягощает душу» . Прилагательное «тленный» (φθαρτόν), каким здесь названо тело, по своему значению близко подходит к понятию материальный, земной отсюда скоропреходящий, бренный. «Эта земная храмина подавляет многозаботливый ум» . Сравнение тела с храминой часто встречается в Св. Писании (Иов IV:19 ; Ис XXXVIII:12 ; 2 Kop V:4 ; 2 Пет I:13 ), весьма употребительно оно было и у древних философов: пифагорейцев и неоплатоников. У евреев этот образ указывал только на непостоянство и бренность настоящего; у греческих философов, у нашего писателя и у Филона это сравнение содержало еще в себе указание на истинную жизнь души человека до соединения с телом, в сравнении с которой настоящая жизнь есть только временное обитание в земной «храмине». Условия жизни души в этом мире неблагоприятны для нее. Тленное тело в которое она вошла, подавляет ее стремления к небесному и божественному. Как некая тяжесть, тело увлекает душу долу, к земле; как темница, «земная храмина» эта стесняет и ограничивает умственный взор человека областью тленного. 16. Выражение «то, что под руками» означает непосредственную близость (XIX:3) и отсюда доступность и легкость познания предмета. «Мы едва можем постигать и то, что на земле, а что на небесах — кто исследовал» . Говорит ли здесь писатель о непостижимости сверхчувственного мира, или у него речь только о неизвестности для человека предопределения Божия о нем? В пользу последнего толкования говорят 13 и 17 ст. этой главы. Подобная мысль выражена в Ев. Иоанна III:12 . 17. Стих этот устанавливает тождество Премудрости и Духа Божия (ср. I:5; VII:7–22). Однако на основании данного места, как и указанных параллельных, нельзя сказать с точностью, представлял ли писатель нашей книги Божественную Премудрость личным существом, или же разумел под ней Божественную духовную силу, ибо в некоторых местах книги понятие о ней переходит в понятие о свойстве и действии Божием в мире и человеке. 18-19. Здесь, очевидно, конец молитвы, так как в следующей главе о Боге говорится уже в третьем лице (X:5 и 10 ст.). |
|
|
|
| Синодальный перевод текущей главы |